Форум
Сколько себя помню, наша мама всегда ездила с нами, противными близнецами, одна. С моей старшей дочерью совершать дальние поездки тоже было легко - она с одиннадцати месяцев катается по стране. Поэтому вскоре мы стали брать с собой и младшего. К двум годам он уже дважды был в Крыму, посетил Новосибирск и прабабушку в Брянской области. Все это придало мне наглости, и я решила: еду с ними в Испанию. Мужа не отпустили с работы. Все окружающие, узнав о моих намерениях, замолкали и глядели на меня большими глазами, будто я только что сообщила, что у меня СПИД.
Паспорт, чартер и плюшевая мышка
Оказалось, что билет для маленького (ему на тот момент было 2 года 9 месяцев) стоит ровно столько же, сколько и для всех остальных - то есть дешево не будет. Правило «ребенок до 12 лет - третий в номере бесплатно» распространяется только на младшего. Старшая дочь (ей 10) в номере вторая, поэтому платить за нее следует как за взрослую. На обоих детей нужно получить нотариальное разрешение на выезд от их отцов, бывшего и нынешнего мужей соответственно. Если кто думает, что мужчину труднее всего затащить в ЗАГС, ошибается. Труднее - к нотариусу.
Следующая неожиданность подстерегала нас в аэропорту. Меня предупреждали, что чартером летать нехорошо, но ничем другим полететь у нас не вышло. Рейс задержали на два часа, потом мы с удовольствием сели в самолет, заняли свои места и в течение получаса отбивались от претендентов на них, пришедших позже. Посадочных талонов с нашими координатами оказалось ровно четыре комплекта. Одновременно потерялась плюшевая оранжевая мышка, и в посадочный дурдом с двойными билетами мы добавили свою трогательную ноту: «Можно я выйду из самолета поискать мышку?»
Но российская неразбериха оказалась цветочками по сравнению с тем чудовищным бардаком, который встретил (и проводил) нас в аэропорту Барселоны. Багаж выдали через час (сесть некуда, толпа, дети ноют) - вместо номера рейса и слова «Москва» на табличке значилось загадочное «AFR». Когда пришла пора возвращаться, мы прибыли в аэропорт в 15.10 (вылет, согласно билетам, в 17.00) и обнаружили, что идет регистрация на наш рейс, вылетающий в 15.20! В результате рейс улетел в 18.00. Таможенного досмотра не было, паспортного контроля тоже - только пустые стеклянные будочки. Нам даже не поставили в паспорт штампик, что мы покинули страну. Объявления по радио в зоне вылета едва слышны, три рейса на Москву вылетают практически одновременно (и все с задержкой) - короче, когда наш самолет прогревал турбины, в нем обнаружилась девушка с другого рейса. Ее судьба мне неизвестна.
О чем следовало догадаться
За день до отъезда у малыша поднялась температура. Оказалось, прорезался зуб. Температура спала, мы поехали. Второй зуб начал резаться в наш первый день в Испании. Андрей (дома тихий и положительный) вел себя убийственно плохо: скандалил, дрался, кусался так, что синяки наши не проходили еще две недели. Впрочем, Женя (в домашних условиях лентяйка и нытик) проявила себя с самой ангельской стороны: мужественно терпела мерзости брата, всячески помогала и ни разу не вякнула.
Другой немаловажный сюрприз мы обнаружили, когда Андрей наотрез отказался писать и какать. Вообще. Мы не нашли маленького походного горшка, а свой, здоровенный, тащить не пожелали. Памперсов сын не признает с полутора лет, и мы решили, что с маминой помощью он вполне справится с унитазом. Не тут—то было. Унитазов он панически боится - особенно в общественных местах. Поэтому терпит как можно дольше. С одной стороны, дитя ни разу не оконфузилось. С другой стороны, кому понравится, когда на вопрос «Хочешь писать?» ребенок в ужасе вопит: «Нет! Нет!!!» Выход из положения мы нашли: надо просто встать рядом и держать ребенка под попу, когда он сидит на унитазе.
А еще надо было догадаться, что если едешь с маленьким ребенком, то брать с собой лишь одну пару брюк, притом белого цвета, - просто глупо.
Но вот о чем я догадалась (и потом все время себя хвалила) - это складная коляска-тросточка, которая сохранила мне руки в неоторванном виде. Другая важная вещь - банка с влажными салфетками. За неделю мы потратили минимум двести салфеток. Как выяснилось, правильно была собрана и аптечка - из взятых мною медикаментов пригодились абсолютно все! Собственный организм немедленно предъявил все подлости, на какие способен, дочь простудилась, сын прищемил палец так, что слез ноготь. Да еще пришлось добывать йод и пластырь.
Какой облом!
- В Испании в это время плюс 25, - сказали нам в турфирме (мы уехали 28 апреля и вернулись 5 мая). - Купаются пока, конечно, только русские, но сезон уже начинается.
Учитывая купальный сезон, нам подыскали гостиницу, выходящую на Средиземное море (мечта!), с открытым бассейном, в городишке Ла Пинеда, где расположен большой аквапарк («Ура!» - пищала Женя, полная надежд).
Барселона встретила нас страшным ветром, который притащил тучи, потом, разумеется, полил дождь. Дети меланхолично бродили по пляжу и собирали ракушки. Сидели на скалах и глядели на море, как задумчивые муми-тролли. Море было туманное, загадочное, все такое средиземное. Гостиница оказалась славная, персонал говорил на приличном английском и даже делал попытки объясняться по-русски, комната милая, еда отличная, но погода! Аквапарк, естественно, был закрыт.
Утром второго дня мы проснулись в половине восьмого по Москве - полшестого по местному времени. В оранжевом свете фонарей мельтешили тяжелые косые струи дождя и кружились снежинки. Нам предстояла экскурсия в Барселонский зоопарк.
Когда едешь одна с детьми, тяжелей всего отнюдь не погода и даже не дикие выходки младенца (например, плюнул на чужую тетю, а мама извиняйся). Тяжелей всего чувство неразделенной ответственности и необходимость принимать решения за всех единолично - а потом, естественно, испытывать последствия этих решений. До сих пор не могу себе объяснить (разве что крайней усталостью), почему я не отказалась от программы «Испанская ночь» после того, как мы с детьми весь день провели в парке развлечений. В девять вечера мы поехали смотреть дрессированных лошадей и фламенко - а также пить сангрию. Дрессированные лошади были весьма так себе. В любом российском цирке это дешевле и красивей - тем более, что одна все время трясла губами и роняла слюни, а другая просто вывалила язык изо рта да так и ходила с вываленным языком все представление. И сидели мы на холодных каменных скамейках, и не хотели никакой сангрии, и лимонада тоже, и тянулось представление убийственно долго - а потом так же долго было фламенко (а только на него и имело смысл смотреть, но без детей и не в такое время). В конце концов я досматривала фламенко с двумя спящими детьми на руках, проклиная все на свете и вяло отбиваясь от жовиальных французов, сидящих по соседству: же не парль па франсэ, же суи рюсс. Так и тянуло за язык брякнуть «же не манж па сис жюр».
Нечего детям делать на «испанской ночи». В гостиницу мы приехали около трех ночи, как доперла детей до номера - не помню. Главное в таких случаях - не поддаваться соблазну свалить собственную глупость на ребенка, чтобы хоть с кем—то разделить ответственность: почему вы мне сказали «давай поедем», а сами заснули? Я же вам предлагала, давайте останемся дома!
Главный ужас
Это, конечно, время приема пищи. Андрей по причине зуба есть не хотел совсем - только пил какао на завтрак и сок на ужин. В остальное время предпочитал обходиться печеньем и мороженым. Женя из всего шведского стола упорно выбирала шоколадные хлопья на завтрак и картошку фри с кетчупом на ужин. Как только Андрей видел, что семья собирается поесть, он вставал и уходил - куда угодно, но чаще всего направлялся к выходу из гостиницы - где плещется море и гудят проезжающие машины. Его ловила я, его возвращали мне официантки, его приносила за шкирку Женя (о прекрасная детская манера обвисать, обмякать, стекать и ложиться на пол!). Он тут же убегал опять, и я еле успевала перехватить кусок. Шлепки не помогали (да и люди кругом). Держать его и есть одновременно - невозможно, орет так, что тут же приходят соотечественники и кричат: «Да отпустите же вы ребенка!»
Кстати, о соотечественниках - отдельный разговор. Процентов тридцать из встреченных нами в Испании - милые интеллигентные люди. Остальные семьдесят - вечно недовольные граждане с мобильными телефонами. Их дети всегда носят с собой электронную игру, а к самолету эти семьи прибывают с огромным грузом надежных чемоданов, коробками с бытовой электроникой и сумками спиртного из duty free. При встрече со мной они окидывали оценивающим взглядом одежду (последнюю оставшуюся после ливней, мороженого и какао), задерживались на старых кроссовках, отмечали отсутствие украшений, мысленно ставили цифру (думаю, примерно десять долларов), брезгливо смотреди на камеру-«мыльницу» и начинали подчеркнуто громко обсуждать цены на золото и дешевизну универмага «Маркс и Спенсер».
Чтобы получить возможность поесть, пришлось хитрить: сначала кормить Андрея в номере чем придется (бананы, печенье, сок, потом Женя придумала покупать даноновские творожки и врать, что это мороженое. Пока верил - ел) - и уже потом идти есть самим. Как только мы вернулись в Москву, ребенок немедленно стал шелковым и в первое же утро скушал две тарелки гречневой каши.
Убегал от нас наш мальчик в любой толпе, всегда в обратном направлении, всегда не глядя, куда он идет, и не реагируя на зов. Другая милая привычка - завопить «Я сям!», вырвать коляску из моих рук и покатить ее точно на идущего впереди постороннего человека.
Однажды вечером, уже в полном изнеможении после большой экскурсии, ливня, ужина и крупной детской драки, после душа, вполне умиротоворившись, мы лежали под теплым одеялом на сдвинутых кроватях и читали вслух Чуковского: «Отвечает крокодилова жена: я с детишками намучилась одна - то Кокошенька Лелешеньку разит, то Лелешенька Кокошеньку тузит». Я почувствовала: никогда в жизни Чуковский еще не был мне так близок, хотя я по нему написала две курсовых и диплом.
Обломы продолжаются
Забавный и неожиданный облом подстерегает русского путешественника везде. Например, я обычно стараюсь ездить налегке - понятно, что при двух детях, коляске и рюкзаке большую сумку набивать нелепо, не верблюд же, в самом деле. Естественно, мы взяли слишком мало теплых вещей - то есть они были, но что делать, если Андрюша облил всех какао? А потом, все время шел дождь, и мы регулярно промокали. В гостинице не было сервиса стирки, прачечная самообслуживания в соседнем Салоу оказалась закрыта. Стирала в раковине (разложив джинсы по мраморному столику вокруг умывальника, натирала их мылом при помощи зубной щетки), полоскала, потом сушила феном.
Другой облом ждал в том самом парке развлечений Порт Авентура, куда мой сын до сих пор при случае просится. В принципе, заплатив один раз при входе, можно кататься на любых аттракционах сколько влезет - если подходишь по росту. То есть на входе стоит служитель с линеечкой и замеряет рост. На некоторые аттракционы (куда очень хотелось Женьке) детей ниже метра (вроде Андрюши) не пускают совсем, а ниже метра тридцати (вроде Женьки, 128 см) - только в сопровождении старших. А поскольку я не могу привязать мальчика за ногу у входа и пойти с дочкой кататься, то на самые интересные аттракционы мы не попали. Вдобавок я потеряла часы, купленные двумя днями раньше, да еще меня обсчитали в лавочке долларов на пять. Дети, правда, были настолько счастливы, что меня это утешило. Они нашли себе великолепный детский городок с горками и лазилками, и массу каруселей, и дивные лодочки - целый час тихонько, молча плавали в деревянных лодочках по длинному желобу. И ездили на поезде, и на маленьком катерке, и получили по гигантскому леденцу - и, по-моему, совершенно не расстроились от того, что не попали в китайский волшебный театр, куда нам так советовали сходить - и который в этот день оказался закрыт, естественно, специально для нас.
А когда мы приехали в Барселонский зоопарк, то единственная в мире белая горилла нахально спала, повернувшись к нам задом, и вовсе не хотела себя показывать. Потом почесалась и перевернулась на другой бок. Все. Хотя дети сильно не горевали: дальше были дельфины, тапиры с длинными носиками, павлины с распущенными хвостами (был даже белый павлин, которого я прежде видела только в виде чучела в музее), уточки-попрошайки в летнем кафе и, самое главное, пони! Хотя непонятно, почему ребенка на пони запрещается фотографировать.
Стоит ли говорить, что в барселонский Аквариум мы тоже не попали?
Необходимый минимум
Испанский я учила в университете, но забыла начисто - все, кроме числительных. Память на числительные сослужила мне добрую службу: я оказалась способна объясняться с продавцами. Потом в памяти всплыло «кьеро компрар» (хочу купить), «провар» (померить) и «камбьяр» (разменять). К концу испанской недели я уже могла заказать обед, купить детям мороженого, спросить дорогу («донде эста?») и цену («куанто вале?»). И даже разменять горстку мелочи на монету в сто песет (они нужны, чтобы звонить по телефону и катать Андрюшу на машинках, которые стоят на каждом углу и которые, съев сто песет, раскачиваются под музыку). Будь у меня месяц, я бы заговорила. А заговорил Андрюша: всех продавцов приветствовал словом «Ола!» и прощался, говоря «Адьос!». Женя, с которой в гостиничном лифте пытались подружиться хорошенькие маленькие испаночки, впервые в жизни жалела, что не знает языков.
А что в Европе все говорят по-английски - это миф. Если надо спросить дорогу к станции метро, ни одного англоговорящего человека вы не найдете. В лучшем случае на вопрос «Абла устед инглес?» вы услышите только «Поко-покито», то есть маленечко. С испанцем, который в английском смыслит «поко-покито», проще разговаривать на ломаном испанском из разговорника.
Детская Испания
Почти каждый день мы ездили в Барселону - полтора часа туда, полтора обратно автобусом с экскурсией. В принципе, можно не платить за экскурсии и ездить самостоятельно, электричкой, это дешевле. Но из Ла Пинеды электричка не ходит: расположена она в 110 километрах от центра Барселоны, и с детьми удобнее, чтобы автобус увозил из гостиницы и привозил туда же. В дорогу надо запастись водой, терпением и прибаутками: сорока-ворона, ладушки-ладушки, «round a bit goes a wee mouse», ляпки-тяпки и так далее. Для старшей набор другой: кока-кола и смешные устные примеры на проценты или русскую пунктуацию. Прибыв на место, дети, не слушая гида, тут же отправлялись по своей экскурсионной программе. Сначала - что-нибудь съесть. Предпочтительнее всего в Макдональдсе. Зайти в туалет. Затем все остальное, и здесь они уже могут вести себя прилично, если их не вести в музей, этого они не выносят. Мы даже поднялись лифтом на башню собора Святого семейства (65 метров), забрались еще выше, а потом глядели на бесподобные башни, красные городские крыши, море вдали, зеленый прудик внизу, и ветер дул страшно-страшно, Андрюшка прижимался ко мне и попискивал, что холодно, а Женька с восторгом глядела вниз, на удивительный город и далекое, скорее угадываемое в дымке море. Потом мы спускались все эти метры вниз по узенькой темной лестнице (с мальчиком на руках, естественно) - и до конца дня у нас с Женькой тряслись и подгибались коленки. Товарищи, рассчитывайте свои силы, особенно если у вас на руках пятнадцать килограммов ребенка. Спускаться с большой высоты пешком тяжелее, чем подниматься.
Андрею больше понравился Дом сеньоры Миллы, именуемый «Ла Педрера». Там есть темный чердачок с лампочками в полу и превосходная крыша - сумасшедшие изыски архитектора Гауди. Мальчик решил, что это игровая площадка, и носился по лесенкам, переходам и башенкам крыши, как надутый и отпущенный летать незавязанным шарик с пищалкой. Но главное счастье ждало нас впереди. И площадь с собором, и готический квартал, и Рамблас, где нас один раз полило дождем, а другой раз уличный клоун дал Женьке поводить марионетку (Андрей глядел из коляски и радовался, клоун бил в бубен, кукольный утенок плясалѕ шла мимо старушка-туристка и дала Женьке испанскую копеечку).
В каждом городе спрятаны маленькие, заметные только детям радости. Это взрослые замечают, что на Рамблас воруют кошельки. А дети видят, что продают птиц, рыбок и кроличков. А на одном доме весь фасад украшен узором из старых зонтиков. А есть дома, вообще все мохнатые от балконных цветов. А в «Испанской деревне» Женька долго глядела, как работают стеклодувы, и сколько красок у мозаичников, и какие бывают веера. (Веера, замечу в скобках, бывают двух видов: дешевые и дорогие. Промежутка между ними нет. Дешевые поражают своим свирепым безобразием китайского ширпотреба, дорогие - ай, что о них говорить). Мы сидели на километровой скамейке в парке Гуэль, видели мозаичную игуану, запрыгивали в запотевший автобус мокрые (после тропического ливня, который с дурацким постоянством всякий раз валился на нас на Пласа Каталунья), заляпанные (Андрюшкиными стараниями) мороженым, с новеньким, здесь же купленным яично-желтым зонтом, с гудящими, до колен мокрыми ногами - и совершенно счастливые.
И это еще было не самое главное счастье. Главное счастье наступило на горе Монжуик у Поющих фонтанов. Мы полчаса ждали, глядя на молчаливую работу струй, когда же фонтаны запоют. И они запели - какое-то попурри на темы классики. Дети растопырили глаза и глядели, даже не двигаясь. Только в особо торжественный момент (не распознанная мною женская оперная ария мощной, скорбной красоты) сын мой Андрюша, не отрывая глаз от фонтана, задумчиво перекрестился. Хотела бы я знать, что он в этот момент думал.
Конечно, можно было и не ехать. Во всяком случае, я очень устала физически (все время таскать на себе сына и коляску, лазить по лестницам и башням, то под гору, то в гору, то бегом за ним). Морально я устала даже больше. Я здорово похудела (на что не жалуюсь). Мы потратили очень много денег (и в основном на простенькие обеды и экскурсии: Испания - страна не дешевая). Но при этом у всех есть что вспомнить и о чем подумать - ведь я уезжала не столько от работы, плиты и мытья посуды, сколько от застоя в голове. Голову продуло довольно сильно. Чем больше времени проходит, тем больше понимаешь, как все было отлично.
А сын мой теперь требует синюю краску и часами рисует море. Большое-пребольшое, абсолютно Средиземное.
Источник: По материалам газеты "Иностранец", 2001
Паспорт, чартер и плюшевая мышка
Оказалось, что билет для маленького (ему на тот момент было 2 года 9 месяцев) стоит ровно столько же, сколько и для всех остальных - то есть дешево не будет. Правило «ребенок до 12 лет - третий в номере бесплатно» распространяется только на младшего. Старшая дочь (ей 10) в номере вторая, поэтому платить за нее следует как за взрослую. На обоих детей нужно получить нотариальное разрешение на выезд от их отцов, бывшего и нынешнего мужей соответственно. Если кто думает, что мужчину труднее всего затащить в ЗАГС, ошибается. Труднее - к нотариусу.
Следующая неожиданность подстерегала нас в аэропорту. Меня предупреждали, что чартером летать нехорошо, но ничем другим полететь у нас не вышло. Рейс задержали на два часа, потом мы с удовольствием сели в самолет, заняли свои места и в течение получаса отбивались от претендентов на них, пришедших позже. Посадочных талонов с нашими координатами оказалось ровно четыре комплекта. Одновременно потерялась плюшевая оранжевая мышка, и в посадочный дурдом с двойными билетами мы добавили свою трогательную ноту: «Можно я выйду из самолета поискать мышку?»
Но российская неразбериха оказалась цветочками по сравнению с тем чудовищным бардаком, который встретил (и проводил) нас в аэропорту Барселоны. Багаж выдали через час (сесть некуда, толпа, дети ноют) - вместо номера рейса и слова «Москва» на табличке значилось загадочное «AFR». Когда пришла пора возвращаться, мы прибыли в аэропорт в 15.10 (вылет, согласно билетам, в 17.00) и обнаружили, что идет регистрация на наш рейс, вылетающий в 15.20! В результате рейс улетел в 18.00. Таможенного досмотра не было, паспортного контроля тоже - только пустые стеклянные будочки. Нам даже не поставили в паспорт штампик, что мы покинули страну. Объявления по радио в зоне вылета едва слышны, три рейса на Москву вылетают практически одновременно (и все с задержкой) - короче, когда наш самолет прогревал турбины, в нем обнаружилась девушка с другого рейса. Ее судьба мне неизвестна.
О чем следовало догадаться
За день до отъезда у малыша поднялась температура. Оказалось, прорезался зуб. Температура спала, мы поехали. Второй зуб начал резаться в наш первый день в Испании. Андрей (дома тихий и положительный) вел себя убийственно плохо: скандалил, дрался, кусался так, что синяки наши не проходили еще две недели. Впрочем, Женя (в домашних условиях лентяйка и нытик) проявила себя с самой ангельской стороны: мужественно терпела мерзости брата, всячески помогала и ни разу не вякнула.
Другой немаловажный сюрприз мы обнаружили, когда Андрей наотрез отказался писать и какать. Вообще. Мы не нашли маленького походного горшка, а свой, здоровенный, тащить не пожелали. Памперсов сын не признает с полутора лет, и мы решили, что с маминой помощью он вполне справится с унитазом. Не тут—то было. Унитазов он панически боится - особенно в общественных местах. Поэтому терпит как можно дольше. С одной стороны, дитя ни разу не оконфузилось. С другой стороны, кому понравится, когда на вопрос «Хочешь писать?» ребенок в ужасе вопит: «Нет! Нет!!!» Выход из положения мы нашли: надо просто встать рядом и держать ребенка под попу, когда он сидит на унитазе.
А еще надо было догадаться, что если едешь с маленьким ребенком, то брать с собой лишь одну пару брюк, притом белого цвета, - просто глупо.
Но вот о чем я догадалась (и потом все время себя хвалила) - это складная коляска-тросточка, которая сохранила мне руки в неоторванном виде. Другая важная вещь - банка с влажными салфетками. За неделю мы потратили минимум двести салфеток. Как выяснилось, правильно была собрана и аптечка - из взятых мною медикаментов пригодились абсолютно все! Собственный организм немедленно предъявил все подлости, на какие способен, дочь простудилась, сын прищемил палец так, что слез ноготь. Да еще пришлось добывать йод и пластырь.
Какой облом!
- В Испании в это время плюс 25, - сказали нам в турфирме (мы уехали 28 апреля и вернулись 5 мая). - Купаются пока, конечно, только русские, но сезон уже начинается.
Учитывая купальный сезон, нам подыскали гостиницу, выходящую на Средиземное море (мечта!), с открытым бассейном, в городишке Ла Пинеда, где расположен большой аквапарк («Ура!» - пищала Женя, полная надежд).
Барселона встретила нас страшным ветром, который притащил тучи, потом, разумеется, полил дождь. Дети меланхолично бродили по пляжу и собирали ракушки. Сидели на скалах и глядели на море, как задумчивые муми-тролли. Море было туманное, загадочное, все такое средиземное. Гостиница оказалась славная, персонал говорил на приличном английском и даже делал попытки объясняться по-русски, комната милая, еда отличная, но погода! Аквапарк, естественно, был закрыт.
Утром второго дня мы проснулись в половине восьмого по Москве - полшестого по местному времени. В оранжевом свете фонарей мельтешили тяжелые косые струи дождя и кружились снежинки. Нам предстояла экскурсия в Барселонский зоопарк.
Когда едешь одна с детьми, тяжелей всего отнюдь не погода и даже не дикие выходки младенца (например, плюнул на чужую тетю, а мама извиняйся). Тяжелей всего чувство неразделенной ответственности и необходимость принимать решения за всех единолично - а потом, естественно, испытывать последствия этих решений. До сих пор не могу себе объяснить (разве что крайней усталостью), почему я не отказалась от программы «Испанская ночь» после того, как мы с детьми весь день провели в парке развлечений. В девять вечера мы поехали смотреть дрессированных лошадей и фламенко - а также пить сангрию. Дрессированные лошади были весьма так себе. В любом российском цирке это дешевле и красивей - тем более, что одна все время трясла губами и роняла слюни, а другая просто вывалила язык изо рта да так и ходила с вываленным языком все представление. И сидели мы на холодных каменных скамейках, и не хотели никакой сангрии, и лимонада тоже, и тянулось представление убийственно долго - а потом так же долго было фламенко (а только на него и имело смысл смотреть, но без детей и не в такое время). В конце концов я досматривала фламенко с двумя спящими детьми на руках, проклиная все на свете и вяло отбиваясь от жовиальных французов, сидящих по соседству: же не парль па франсэ, же суи рюсс. Так и тянуло за язык брякнуть «же не манж па сис жюр».
Нечего детям делать на «испанской ночи». В гостиницу мы приехали около трех ночи, как доперла детей до номера - не помню. Главное в таких случаях - не поддаваться соблазну свалить собственную глупость на ребенка, чтобы хоть с кем—то разделить ответственность: почему вы мне сказали «давай поедем», а сами заснули? Я же вам предлагала, давайте останемся дома!
Главный ужас
Это, конечно, время приема пищи. Андрей по причине зуба есть не хотел совсем - только пил какао на завтрак и сок на ужин. В остальное время предпочитал обходиться печеньем и мороженым. Женя из всего шведского стола упорно выбирала шоколадные хлопья на завтрак и картошку фри с кетчупом на ужин. Как только Андрей видел, что семья собирается поесть, он вставал и уходил - куда угодно, но чаще всего направлялся к выходу из гостиницы - где плещется море и гудят проезжающие машины. Его ловила я, его возвращали мне официантки, его приносила за шкирку Женя (о прекрасная детская манера обвисать, обмякать, стекать и ложиться на пол!). Он тут же убегал опять, и я еле успевала перехватить кусок. Шлепки не помогали (да и люди кругом). Держать его и есть одновременно - невозможно, орет так, что тут же приходят соотечественники и кричат: «Да отпустите же вы ребенка!»
Кстати, о соотечественниках - отдельный разговор. Процентов тридцать из встреченных нами в Испании - милые интеллигентные люди. Остальные семьдесят - вечно недовольные граждане с мобильными телефонами. Их дети всегда носят с собой электронную игру, а к самолету эти семьи прибывают с огромным грузом надежных чемоданов, коробками с бытовой электроникой и сумками спиртного из duty free. При встрече со мной они окидывали оценивающим взглядом одежду (последнюю оставшуюся после ливней, мороженого и какао), задерживались на старых кроссовках, отмечали отсутствие украшений, мысленно ставили цифру (думаю, примерно десять долларов), брезгливо смотреди на камеру-«мыльницу» и начинали подчеркнуто громко обсуждать цены на золото и дешевизну универмага «Маркс и Спенсер».
Чтобы получить возможность поесть, пришлось хитрить: сначала кормить Андрея в номере чем придется (бананы, печенье, сок, потом Женя придумала покупать даноновские творожки и врать, что это мороженое. Пока верил - ел) - и уже потом идти есть самим. Как только мы вернулись в Москву, ребенок немедленно стал шелковым и в первое же утро скушал две тарелки гречневой каши.
Убегал от нас наш мальчик в любой толпе, всегда в обратном направлении, всегда не глядя, куда он идет, и не реагируя на зов. Другая милая привычка - завопить «Я сям!», вырвать коляску из моих рук и покатить ее точно на идущего впереди постороннего человека.
Однажды вечером, уже в полном изнеможении после большой экскурсии, ливня, ужина и крупной детской драки, после душа, вполне умиротоворившись, мы лежали под теплым одеялом на сдвинутых кроватях и читали вслух Чуковского: «Отвечает крокодилова жена: я с детишками намучилась одна - то Кокошенька Лелешеньку разит, то Лелешенька Кокошеньку тузит». Я почувствовала: никогда в жизни Чуковский еще не был мне так близок, хотя я по нему написала две курсовых и диплом.
Обломы продолжаются
Забавный и неожиданный облом подстерегает русского путешественника везде. Например, я обычно стараюсь ездить налегке - понятно, что при двух детях, коляске и рюкзаке большую сумку набивать нелепо, не верблюд же, в самом деле. Естественно, мы взяли слишком мало теплых вещей - то есть они были, но что делать, если Андрюша облил всех какао? А потом, все время шел дождь, и мы регулярно промокали. В гостинице не было сервиса стирки, прачечная самообслуживания в соседнем Салоу оказалась закрыта. Стирала в раковине (разложив джинсы по мраморному столику вокруг умывальника, натирала их мылом при помощи зубной щетки), полоскала, потом сушила феном.
Другой облом ждал в том самом парке развлечений Порт Авентура, куда мой сын до сих пор при случае просится. В принципе, заплатив один раз при входе, можно кататься на любых аттракционах сколько влезет - если подходишь по росту. То есть на входе стоит служитель с линеечкой и замеряет рост. На некоторые аттракционы (куда очень хотелось Женьке) детей ниже метра (вроде Андрюши) не пускают совсем, а ниже метра тридцати (вроде Женьки, 128 см) - только в сопровождении старших. А поскольку я не могу привязать мальчика за ногу у входа и пойти с дочкой кататься, то на самые интересные аттракционы мы не попали. Вдобавок я потеряла часы, купленные двумя днями раньше, да еще меня обсчитали в лавочке долларов на пять. Дети, правда, были настолько счастливы, что меня это утешило. Они нашли себе великолепный детский городок с горками и лазилками, и массу каруселей, и дивные лодочки - целый час тихонько, молча плавали в деревянных лодочках по длинному желобу. И ездили на поезде, и на маленьком катерке, и получили по гигантскому леденцу - и, по-моему, совершенно не расстроились от того, что не попали в китайский волшебный театр, куда нам так советовали сходить - и который в этот день оказался закрыт, естественно, специально для нас.
А когда мы приехали в Барселонский зоопарк, то единственная в мире белая горилла нахально спала, повернувшись к нам задом, и вовсе не хотела себя показывать. Потом почесалась и перевернулась на другой бок. Все. Хотя дети сильно не горевали: дальше были дельфины, тапиры с длинными носиками, павлины с распущенными хвостами (был даже белый павлин, которого я прежде видела только в виде чучела в музее), уточки-попрошайки в летнем кафе и, самое главное, пони! Хотя непонятно, почему ребенка на пони запрещается фотографировать.
Стоит ли говорить, что в барселонский Аквариум мы тоже не попали?
Необходимый минимум
Испанский я учила в университете, но забыла начисто - все, кроме числительных. Память на числительные сослужила мне добрую службу: я оказалась способна объясняться с продавцами. Потом в памяти всплыло «кьеро компрар» (хочу купить), «провар» (померить) и «камбьяр» (разменять). К концу испанской недели я уже могла заказать обед, купить детям мороженого, спросить дорогу («донде эста?») и цену («куанто вале?»). И даже разменять горстку мелочи на монету в сто песет (они нужны, чтобы звонить по телефону и катать Андрюшу на машинках, которые стоят на каждом углу и которые, съев сто песет, раскачиваются под музыку). Будь у меня месяц, я бы заговорила. А заговорил Андрюша: всех продавцов приветствовал словом «Ола!» и прощался, говоря «Адьос!». Женя, с которой в гостиничном лифте пытались подружиться хорошенькие маленькие испаночки, впервые в жизни жалела, что не знает языков.
А что в Европе все говорят по-английски - это миф. Если надо спросить дорогу к станции метро, ни одного англоговорящего человека вы не найдете. В лучшем случае на вопрос «Абла устед инглес?» вы услышите только «Поко-покито», то есть маленечко. С испанцем, который в английском смыслит «поко-покито», проще разговаривать на ломаном испанском из разговорника.
Детская Испания
Почти каждый день мы ездили в Барселону - полтора часа туда, полтора обратно автобусом с экскурсией. В принципе, можно не платить за экскурсии и ездить самостоятельно, электричкой, это дешевле. Но из Ла Пинеды электричка не ходит: расположена она в 110 километрах от центра Барселоны, и с детьми удобнее, чтобы автобус увозил из гостиницы и привозил туда же. В дорогу надо запастись водой, терпением и прибаутками: сорока-ворона, ладушки-ладушки, «round a bit goes a wee mouse», ляпки-тяпки и так далее. Для старшей набор другой: кока-кола и смешные устные примеры на проценты или русскую пунктуацию. Прибыв на место, дети, не слушая гида, тут же отправлялись по своей экскурсионной программе. Сначала - что-нибудь съесть. Предпочтительнее всего в Макдональдсе. Зайти в туалет. Затем все остальное, и здесь они уже могут вести себя прилично, если их не вести в музей, этого они не выносят. Мы даже поднялись лифтом на башню собора Святого семейства (65 метров), забрались еще выше, а потом глядели на бесподобные башни, красные городские крыши, море вдали, зеленый прудик внизу, и ветер дул страшно-страшно, Андрюшка прижимался ко мне и попискивал, что холодно, а Женька с восторгом глядела вниз, на удивительный город и далекое, скорее угадываемое в дымке море. Потом мы спускались все эти метры вниз по узенькой темной лестнице (с мальчиком на руках, естественно) - и до конца дня у нас с Женькой тряслись и подгибались коленки. Товарищи, рассчитывайте свои силы, особенно если у вас на руках пятнадцать килограммов ребенка. Спускаться с большой высоты пешком тяжелее, чем подниматься.
Андрею больше понравился Дом сеньоры Миллы, именуемый «Ла Педрера». Там есть темный чердачок с лампочками в полу и превосходная крыша - сумасшедшие изыски архитектора Гауди. Мальчик решил, что это игровая площадка, и носился по лесенкам, переходам и башенкам крыши, как надутый и отпущенный летать незавязанным шарик с пищалкой. Но главное счастье ждало нас впереди. И площадь с собором, и готический квартал, и Рамблас, где нас один раз полило дождем, а другой раз уличный клоун дал Женьке поводить марионетку (Андрей глядел из коляски и радовался, клоун бил в бубен, кукольный утенок плясалѕ шла мимо старушка-туристка и дала Женьке испанскую копеечку).
В каждом городе спрятаны маленькие, заметные только детям радости. Это взрослые замечают, что на Рамблас воруют кошельки. А дети видят, что продают птиц, рыбок и кроличков. А на одном доме весь фасад украшен узором из старых зонтиков. А есть дома, вообще все мохнатые от балконных цветов. А в «Испанской деревне» Женька долго глядела, как работают стеклодувы, и сколько красок у мозаичников, и какие бывают веера. (Веера, замечу в скобках, бывают двух видов: дешевые и дорогие. Промежутка между ними нет. Дешевые поражают своим свирепым безобразием китайского ширпотреба, дорогие - ай, что о них говорить). Мы сидели на километровой скамейке в парке Гуэль, видели мозаичную игуану, запрыгивали в запотевший автобус мокрые (после тропического ливня, который с дурацким постоянством всякий раз валился на нас на Пласа Каталунья), заляпанные (Андрюшкиными стараниями) мороженым, с новеньким, здесь же купленным яично-желтым зонтом, с гудящими, до колен мокрыми ногами - и совершенно счастливые.
И это еще было не самое главное счастье. Главное счастье наступило на горе Монжуик у Поющих фонтанов. Мы полчаса ждали, глядя на молчаливую работу струй, когда же фонтаны запоют. И они запели - какое-то попурри на темы классики. Дети растопырили глаза и глядели, даже не двигаясь. Только в особо торжественный момент (не распознанная мною женская оперная ария мощной, скорбной красоты) сын мой Андрюша, не отрывая глаз от фонтана, задумчиво перекрестился. Хотела бы я знать, что он в этот момент думал.
Конечно, можно было и не ехать. Во всяком случае, я очень устала физически (все время таскать на себе сына и коляску, лазить по лестницам и башням, то под гору, то в гору, то бегом за ним). Морально я устала даже больше. Я здорово похудела (на что не жалуюсь). Мы потратили очень много денег (и в основном на простенькие обеды и экскурсии: Испания - страна не дешевая). Но при этом у всех есть что вспомнить и о чем подумать - ведь я уезжала не столько от работы, плиты и мытья посуды, сколько от застоя в голове. Голову продуло довольно сильно. Чем больше времени проходит, тем больше понимаешь, как все было отлично.
А сын мой теперь требует синюю краску и часами рисует море. Большое-пребольшое, абсолютно Средиземное.
Источник: По материалам газеты "Иностранец", 2001
Нет комментариев.